То, что вы видите на снимке — щиты перед оградой храма — это подготовка к неосознанному кощунству. На наш взгляд. В современном языке это слово — кощунство — имеет двойное значение. Во-первых — оскорбление религиозной святыни. Но есть и во-вторых — надругательство над чем-нибудь глубоко почитаемым, над тем, что свято и дорого кому-нибудь, то есть, если понимать шире — над традиционной общественной нравственностью, очевидными, неоспоримыми ценностями.

Неприглядная двусмысленность намерения настоятеля храма во имя Александра Невского о. Николая Коваленко заключается как раз в том, что оно построено на противопоставлении этих смыслов. Настоятель задумал вынести из храма за его ограду мемориальные плиты с именами погибших осенью 1941 года под Орлом защитников Родины. Вынести плиты, чтобы вмес­то них размесить иконы. Таким образом, священник отстаивает приоритет религиозных святынь. Но при этом получается, что именам павших защитников Отчизны, положивших «душу свою за други своя», нет места в храме, что, с точки зрения почитателей подвига советских воинов, не может восприниматься иначе как кощунство: сначала внесли — потом вынесли за ненадобностью! Получается, что в сознании священнослужителей воинский подвиг советских людей в годы Великой Отечественной войны вроде бы и достоин поклонения, но не в церкви.

Примечательно, что в телефонном разговоре со мной один из клириков храма-памятника в ответ на мои слова о том, что в России есть несколько воинских храмов, где помимо икон на стенах висят мемориальные плиты с именами погибших воинов, заметил: мол, разве есть там надпись «полк НКВД»? И такая реакция, боюсь, не случайна. Она лишний раз свидетельствует: подсознательный антисоветизм, замешанный на обидах на Советскую власть и ее службу госбе­зопасности, живуч в церковной среде, и не вытравить его никакими аргументами.

А между тем, сам замысел возведения храма-памятника в 909 квартале г. Орла предполагал именно преемственность отечественной истории, стирание идеологических «водоразделов», и, если хотите — прощение обид. Храм строился на пожертвования горожан, в том числе и неправославных, и за счет средств фирмы «Жилстрой». Тогда, в 2002—2003 годах, когда возникла идея увековечить имена павших именно под сводом храма, нам казалось, что почитание подвига защитников Родины в годы Великой Отечественной одинаково свято как для вчерашних комсомольцев и атеистов, так и для Православной церкви, что оно объединительно. И ведь наши надежды как будто оправдывались поначалу. Действующий в те годы архиепископ Орловский и Ливенский Паисий, секретарь Епархиального управления, уважаемый пастырь о. Иоанн Троицкий, знаменитый орловский старец Илий (ныне — духовник патриарха и Почетный гражданин г. Орла) дружно поддержали инициативу супругов Ивановых и их воспитанников из центра внешкольной работы «Эврика», благословив их на создание именно храма-памятника с мемориальными плитами в нём.

Но прошли годы. Владыка Паисий и о. Иоанн Троицкий умерли. И вот действующий настоятель храма-памятника решает, что мемориальным плитам в нём не место. И вряд ли тут обошлось без согласования с епархиальным управлением! Так когда же иерархи Православной церкви в Орле были искренними: тогда или сейчас? Вот тот вопрос, который теперь задаем себе мы, участники проекта «Храм–памятник в 909 квартале», и который занозой останется в сердце, даже если замысел по выносу мемориальных плит не осуществится. Сама попытка выноса — уже достаточно красноречива!

Если религиозные святыни и имена погибших наших советских дедов и прадедов несовместны и не могут находиться рядом в стенах храмов, то почему бы об этом не сказать нам сразу? Мы бы и не настаивали. Врозь так врозь.

Правда, тогда, скорее всего, в 909 квартале никакого храма не было бы до сих пор. И этот бесспорный аргумент вызывает следующий вопрос: а не «развело» ли нас, простите за грубое слово, священноначалие, как легковерных детей? Не сыграла ли епархия на наших патриотических чувствах? Заполучила, в качестве подарка от жителей города новый храм, а теперь, как та лиса — зайца, нашу священную память «да и выгнала»? Еще раз прошу извинить меня за резкость, но обстоятельства складываются так, что вынуждают «обострять», чтобы была полная ясность между нами, советским людьми, и Церковью.

Нам, людям, не воцерковлённым, но искренне стремящимся вернуться к Православию, православной культуре, не разделяя при этом русскую историю на «до» и «после», трудно понять логику, оправдывающую вынос мемориальных плит из храма. Зато мысль знаменитого митрополита Антония Сурожского, признанного авторитета Русской православной церкви нам очень близка: «Принял монашеский облик, — говаривал митрополит, — смотри не потеряй человеческого!». От замены слова «монашеский» на «священнический» суть этого наказа не изменится.

К тому же, в России действительно есть традиция возводить храмы, стены которых, кроме росписи и икон, хранят и имена погибших защитников Отечества. В том числе и советских — как в храме Петра и Павла в легендарной Прохоровке Белгородской области. Или, скажем, церковь Святителя Николая на братском кладбище в Севастополе. Внутри нее стены вместе с иконами и росписью уже полторы сотни лет украшают чугунные плиты с именами героев первой обороны города 1854—55 годов. Есть там, кстати, и имена воинов Орловского полка.

Да, правда, фамилии бойцов НКВД не встретить нигде, кроме как в орловском храме Александра Невского. Но что же делать, они вошли в историю войн, которые вела Россия за свою независимость, и погибли так же достойно, как их славные предки. Так чего же нам стесняться аббревиатуры НКВД? Мы точно не стесняемся, тем более когда речь идет о погибших под гусеницами вражеских танков. А вот священнослужители, похоже, что–то там держат за пазухой.

Когда эта публикация готовилась к печати, нам стало известно, что после разговора с заместителем председателя Орловского областного Совета М. Вдовиным настоятель храма о. Николай вроде бы отказался от своего замысла. «Я сразу ответил, что этого делать не стоит.., потому что в гражданском обществе не все поймут это деяние, как благое. А вот скандал будет большой.., — написал Михаил Васильевич на своем депутатском сайте. — В таких тонких вопросах, как взаимодействие между церковью и обществом всегда надо искать консенсус. Причем искать точки соприкосновения и, если надо, компромиссы, должны одна и другая сторона. Конечно, если при этом не вмешиваются третьи силы, для которых раскол общества на руку».

Для нас же сейчас важно, что мемориальные плиты, пока, во всяком случае, не будут вынесены на позор из храма. А иначе мы никак не можем расценить существо такого замысла: ведь если вынесли, значит «не так уж и свято» для православной церкви. Но раз уж прецедент был и разногласия возникли, хотелось бы получить разъяснения от епархиального управления, чтобы впредь не питать иллюзий. Если именам погибших советских воинов нельзя быть рядом с православными иконами, то мы будем чтить память павших по-своему, по сложившимся, советским традициям, без Церкви. Если же настоятель всё-таки неправ и превысил свои полномочия, то просим епархиальное управление демонтировать сооружения, которые бросают такую большую тень на дорогой нам всем храм-памятник во имя Александра Нев­ского и во славу его героических потомков ХХ века.

Андрей Грядунов.