Поразительная история Ивана Голунова потрясла всё нынешнее общественно-государственное устройство Российской Федерации, и её катастрофические последствия — не за горами. Это поняли или хотя бы ощутили все мало-мальски думающие люди самых разных взглядов. И естественно, что по горячим следам события последних дней принялись анализировать политологи, журналисты и эксперты всех мастей.

Даже такой «запутинский» публицист как Александр Халдей, и тот не мог отмолчаться, и именно его оценка ситуации в данном случае особенно показательна.

«Потрясающая история стремительного ареста и ещё более стремительного освобождения либерально-оппозиционного журналиста Ивана Голунова, происходящая на наших изумлённых глазах, подобно шахматной блиц-партии, заставляет сделать несколько очевидных и неутешительных выводов. И выводы эти очень важны для понимания того, как будут развиваться события в преддверии смены высшего руководства страны и связанного с этим оживлением на всех этажах власти и общества, — пишет он (сайт «Завтра», 12 июня 2019 года). — Какие же это выводы?

1. Власть очень серьёзно ослабела и она боится гражданского общества. Эта слабость и этот страх поселились во власти не после введения санкций и связанным с ними падением уровня жизни — крымский консенсус был способен понять и простить любое затягивание поясов. Слабость и страх поселились во власти после пенсионной реформы. Когда выяснилось, что президент на стороне «этих», вера во власть треснула, и ничто больше не могло остановить падающие рейтинги и растущее разочарование, переходящее в негодование.

2. Власть проигрывает битву на поле пиара. Никто не знает, как во власти обстоят дела на самом деле, что там реально плохо, а что реально хорошо. Жизнь говорит, что не бывает одного без другого. Но люди хорошего порой не видят, а плохое гипертрофируют, а потому воспринимают власть однобоко, по статьям и передачам в СМИ, которые содержат борющиеся за власть кланы. И потому эта информация всегда искажённая, а точнее — лживая. Ложь — и когда хвалят власть, и когда её ругают. Не потому, что там всего этого нет, а потому, что говорят нам об этом не правды ради, а ради власти.

То есть мнение людей о власти — это исключительно продукт работы пиар-специалистов. Через их «очки» — розовые или чёрные — люди видят мир. А пиар власти — это несколько очень сытых, очень богатых и очень благополучных элитарных комментаторов, чьё барство и наглость в эфире создают им огромный антирейтинг, намного превышающий их рейтинг популярности. Добавляет им «популярности» и информация об их детях за границей, атрибуты роскоши и двойное гражданство — их или их родственников.

Это существенно снижает их суггестивные возможности и понижает их эффективность как пропагандистов. Их смотрят, слушают, но им элементарно не доверяют. Народ держит свою фигу в кармане в ответ на все их усилия. Они ассоциируются не с обществом, а с властью, воспринимая от неё все репутационные издержки и усиливая её непопулярность своей.

3. Власть ассоциируется у населения с неравенством и вызывает неприятие, страх, зависть и ненависть. Потрясающий багаж, накопленный трудами долгих лет и десятилетий. Замыть это восприятие мог бы нормальный пиар, но пиар понимается влас­тью как синоним пропаганды и агитации.

Пиар, где есть обратная связь и коррекция поведения по итогам этой связи, чванливой власти неприятен. «Такой пиар нам не нужен», — уверена власть и продолжает вместо диалога с обществом использовать чревовещание нескольких статусных говорящих голов, реакция на которые уже такова, что больше эффекта было бы, если бы они молчали. Итог — репутация власти убита так глубоко, что никакой реанимации больной уже не поддаётся. Терпеть её пока могут, но верить ей и уважать её — уже нет.

4. Все решения по Голунову были не правовыми, а политическими — и о внезапном открытии дела, и о его ещё более внезапном прекращении. И это ещё хуже, ибо такие шарахания дискредитируют систему окончательно. Закон в России — это не закон, а кистень, как говорил Володя Шарапов. Им можно любые дырки в следствии затыкать. И только особый статус жертвы способен спасти её от неминуемой гражданской казни по поступившему заказу. Но это исключение, а не правило — что позволено Юпитеру, не позволено быку.

5. Удар, нанесенный власти делом Голунова, имеет самые далеко идущие последствия, которые всплывут позже. Немедленное прекращение самоубийственного дела выглядит как спешная попытка спасения остатков репутации ценой отрезания связи с теми слугами, которые по неумению способны утянуть хозяина на дно. Но все понимают, что это хорошая мина при плохой игре, а не признак оздоровления системы власти. Выдать нужду за добродетель удастся едва ли, хотя официальный пиар непременно предпримет такую попытку.

6. Мы так никогда и не узнаем, бы ли виновен Голунов в том, что ему вменяли, или нет. Мы знаем две вещи: а) нет дыма без огня, и б) следователи не сумели организовать правильно доказательную базу. Быть невиновным и быть виновным, но не доказанным, — это разные состояния. Медицина не зря говорит: здоровых нет, есть недообследованные. Бытовой жизненный опыт говорит нам, что вокруг нас полно как невинно сидящих, так и незаслуженно свободных.

И если что-то не сумели доказать, то это вовсе не значит, что вины нет. Просто её по разным причинам не смогли доказать. Для суда это означает презумпцию невиновности, но для нас-то эти уловки не работают. Люди знают, как прекрасно можно воровать эшелонами и годами прятать концы в воду, и ещё к тому же стать министром или главой правительства. Черномырдин и Касьянов — символы коррупции, но кто же их посадит? Они же памятники. Закрыли Абызова и Улюкаева, но что, о них ничего не знали, когда их покровители были сильны? Или нет сейчас во власти таких же улюкаевых с абызовыми? Я вас умоляю…

7. Власть непременно постарается наказать стрелочников и назначить козлов отпущения, но никогда не станет менять силовую систему в принципе. Реальное реформирование силовой системы — это отказ от силового ресурса в борьбе за политическую власть. Этого не бывает нигде и никогда. Грубые и топорные методы могут заменить на более тонкие и сложные, но принцип останется…»

Информационное агентство «Аврора» в связи с историей Ивана Голунова в публикации под заголовком «Кто вовлёк Кремль в игру и срежиссированный хор имени Голунова? И зачем» 13 июня 2019 года ставит свои вопросы: «Кто вовлек в игру советника президента РФ Антона Кобякова, пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова, уполномоченную по правам человека в РФ Татьяну Москалькову и даже заместителя председателя Госдумы по безопасности и противодействую коррупции Александра Хинштейна? Так делают только тогда, когда специально хотят подставиться.

Более того, министр внутренних дел России Владимир Колокольцев лично заявил о прекращении уголовного дела против Голунова в связи с отсутствием доказательств, а также попросил самого президента уволить двоих генералов полиции в связи с этим делом! Понимаете, из-за дела одного человека, хоть и журналиста, уже принимаются решения о кадровых перестановках на высшем уровне!

Где такое вообще видано? Например, миллион живых подписей людей против пенсионной реформы, переданные в администрацию президента, не вызывают никакой ответной реакции со стороны властей. А судьба Голунова вызывает? Потому что с одной стороны — глас народа, а с другой — глас элиты. Свой собственный голос себе самому, любимому!

Но дальше — еще интересней. Уже после освобождения Голунова и прекращения против него уголовного преследования власти Москвы согласовывают митинг в поддержку журналиста — «с учетом высокого общественного резонанса». Но зачем, если его и так уже отпустили? А следом появляются новости из «любимого» всеми депутатского корпуса, что может быть смягчено наказание за изготовление, покупку, хранение, транспортировку и переработку наркотиков без цели продажи. Неужели арест Голунова пролоббировали еще и сторонники «легалайза»?

Безумие это дурно пахнет внутриэлитными клановыми разборками «на вырост», которые уже не одно десятилетие шатают нашу страну. Схема «наезд — создание протестной волны — договорняк — откат» здесь, безусловно, прослеживается. Только вот после «договорняка» волна никуда не делась. Голунов, сыграв свою роль «сакральной» жертвы (слава богу, что не буквально), отправлен дальше заниматься своими делами, а тусовка предвкушает кайф очередных шабашей на Сахарова.

Если кто-то думает, что они будут только «за всё хорошее», то он ошибается, потому что для либеральной тусовки и ее внутриэлитного и внутривластного тоже (!) хозяина «хорошее» не может наступить без победы над «всем плохим» — действующей маразмирующей (не без её, элиты и тусовки, деятельного участия) властью. А что же власть? Власть сильна, пока она не позволяет никому в ультимативной форме посягать на себя, пока она придерживается последовательной линии.

А когда линия заключается в том, чтобы сделать шаг вперед и два назад, — это и есть набор амплитуды самораскачки. Это есть приглашение к дестабилизации, самораскрытие хаосу. Это и есть «Перестройка-2», о которой так воздыхали птенцы гнезда Гайдара на Петербургском экономическом форуме. После самоубийственной пенсионной реформы это становится всё более и более явно. Это делается для того, чтобы в сознании наших граждан коллективный Навальный победил коллективного Путина. То есть подорвать авторитет власти. Нас настойчиво убеждают, что Акела не просто из раза в раз промахивается, он уже слеп.

И если власть в своей части решила подыграть этому безумию и покончить жизнь самоубийством, в очередной раз забрав с собой страну, задача любого любящего страну гражданина не дать ей этого сделать…

Как бы парадоксально это ни звучало, сегодня быть в оппозиции к власти заключается не в том, чтобы поносить ее направо и налево, а в том, чтобы не вестись на её самоубийственные игры в две руки. Скажите честно, кто в 80-е и в 90-е поддерживали перестройку, Горбачева или Ельцина, вы до сих пор считаете, что были в оппозиции?» — заключает «Аврора».

И всё это очень, очень серьёзно.

Подготовил
Юрий Лебёдкин.