15 февраля 1989 года Вячеслав Рябинин, последний советский солдат, покинул Афганистан. Закончилась десятилетняя война, ставшая «катализатором неуправляемых процессов, приведших в конечном итоге к распаду Союза, к возникновению на его территории межнациональных вооруженных конфликтов и «горячих точек». (В. Широнин, «КГБ—ЦРУ. Секретные пружины перестройки»).

С момента подписания Женевских соглашений (14.04.1988 г.) о выводе «Ограниченного контингента советских войск» (т. е. 40-й армии) на солдат и офицеров легла новая тяжелая ноша. Необходимо было не только готовить эвакуацию техники, имущества и личного состава, но и продолжать оказание помощи афганской армии, отражать нападения моджахедов на военные объекты, населенные пункты и коммуникации.

Вывод войск был проведен в три этапа. Еще в октябре 1986 года вывели 6 боевых полков как доказательство того, что советские войска готовы уйти ради мира и согласия в афганском обществе. Второй этап (лето 1988 г.) стал итогом договоренности в Женеве между СССР и Афганистаном, с одной стороны, и США и Пакистаном — с другой. Выводилось 50% численности 40-й армии. И наконец, третий этап (зима 1988—1989 гг.), когда выводились все военные части и учреждения. Накануне Женевских переговоров представительство Минобороны СССР настоятельно добивалось от высшего руководства, чтобы одновременно с выводом советских войск прекращалась деятельность диверсионно-подрывных центров на территории Пакистана, аннулировались их арсеналы и базы. Однако соглашение действовало лишь в отношении советских войск. И если за их выводом пристально наблюдали офицеры от ООН, то пакистанцы на свою территорию никого не допускали. Генерал В. Варенников, возглавлявший оперативную группу Министерства обороны, вспоминал: «Спрашивается, зачем тогда надо было встречаться в Женеве, если это ни к чему не обязывало ни США, ни Пакистан? Все это было для нас странным в то время. А сегодня ясно: мы исполняли роли по сценарию, разработанному за океаном! Американцы при этом набирали престиж, а СССР все больше его терял. А второй задачей было — «выветрить» из Афганистана все, связанное с советским, и укрепить позиции моджахедов, которые должны были прийти к власти и проводить проамериканскую политику».

Чтобы не допустить нападения на воинские колонны, выводу советского контингента предшествовала глубокая агентурная, наземная и воздушная разведка. В ходе двух предыдущих этапов возникала реальная угроза диверсий и атак моджахедов на маршрутах следования. Небезызвестный Гульбеддин Хекматиар прямо заявлял: «Мы устроим советским кровавую баню». В связи с этой угрозой авиация и артиллерия наносили упреждающие массированные удары по местам дислокации боевиков. Это, а также предупреждение советского командования о возможном применении всех огневых средств на большую глубину в случае возобновления попыток нападений на уходящие войска, возымело действие. Несмотря на заявления лидеров афганской оппозиции о том, что они «не выпустят из Афганистана ни одного «шурави» живым», третий этап прошел без существенных осложнений. Последняя боевая операция была проведена 23 января 1989 года при деблокировании перевала Саланг. Длившийся двое суток бой унес жизни трех советских воинов, последних жертв той войны.

С уходом наших войск прекратилась остервенелая эксплуатация афганской темы в западных СМИ, но братоубийственная война в Афганистане вспыхнула с новой силой. Августовские события 1991 г. и развал СССР пагубно отразились на судьбе Афганистана и его лидера Наджибуллы. В результате переворота в апреле 1992 года к власти пришли моджахеды во главе с Раббани, а в 1996 г. их сменили фанатики-талибы. Искренний друг Советского Союза и России Наджибулла был казнен…

Афганской войне, ставшей уже достоянием истории, посвящено множество художественных, публицистических и документальных книг, авторы которых не только рассматривают ее в сугубо военном аспекте, но и стремятся осмыслить причины, обстоятельства и последствия ввода наших войск в Афганистан.

Наряду с исследованием контрразведчика генерала В. Широнина представляют интерес воспоминания генерала В. Варенникова («Та афганская»), разведчиков В. Кирпиченко и Л. Костромина («Очерки истории Российской внешней разведки», т. 6); разведчика, а затем начальника информационно-аналитического управления КГБ СССР генерала Н. Леонова («Лихолетье»); бывшего советника МВД СССР в Афганистане А. Ляховского («Трагедия и доблесть Афгана»), ценные свидетельства других участников событий, отраженные в «Книгах памяти» и периодической печати.

Афганская тема не терпит суе-словия. Пронизанная болью, она навсегда вошла в историю Отечества с ее героическими и трагическими страницами. Эта война явилась отражением не только советско-афганских отношений, но и советско-американского геополитического противостояния. «Афганский узел, — размышляет В. Широнин, — нельзя рассматривать изолированно от общих задач, стоявших перед США, — это был очередной, хотя и чрезвычайно важный, этап установления нового мирового порядка. То была первая «горячая» проба сил — правда, чужими руками, однако при огромной пропагандистской и материальной поддержке американской дипломатии и спецслужб. Афганистан стал полигоном, на котором в боевом соприкосновении проверялись результаты, достигнутые в ходе «холодной войны».

Войдя в Афганистан по его просьбе с благими намерениями поддержать дружественный режим, советские войска вскоре оказались не только щитом от внешнего вторжения, но и непосредственными участниками затяжной гражданской войны.

Ненавистник России З. Бжезинский в интервью французской газете «Ле нувель обсерватер» (1998 г.) вспоминал, что «первую директиву о секретной помощи противникам просоветского режима в Кабуле президент Картер подписал 3 июля 1979 г. В тот же день я написал президенту записку, в которой объяснял, что эта помощь вызовет советское военное вмешательство. В день, когда СССР официально перешел границу, я написал президенту: «Сейчас у нас появилась возможность устроить СССР его собственный Вьетнам».

Понятно желание Бжезинского остаться в истории в роли Кассандры, но что реально предшествовало принятию решения о вводе войск? Бывший министр иностранных дел А. А. Громыко: «Решение о военной помощи Афганистану принималось под влиянием как объективных, и они были основными, так и субъективных обстоятельств. Объективные были следующие. Стремление правительства США дестабилизировать обстановку на южном фланге советской границы и создать угрозу нашей безопасности. Вторым важным обстоятельством… стало убийство заговорщиками во главе с Амином лидера Апрельской революции Тараки. Оно также было расценено в Политбюро как попытка контрреволюционного переворота, который мог быть использован США и Пакистаном против СССР. Нам были известны их стратегические, внешнеполитические установки, планы дестабилизации дружественных нам прогрессивных режимов. Эти планы в арсенале западной политики и дипломатии остаются на вооружении до сих пор. Не видеть их было бы наивно…»

Накануне принятия этого решения в Афганистане активизировалась деятельность спецслужб США. Через свою агентуру они развернули широкомасштабные подрывные операции, используя приемы дезинформации.

По утверждению генерала Н. Леонова, «информация, поступавшая из Кабула, в том числе и по каналам разведки, была в огромной степени искаженной… Советское руководство, очевидно, было дезинформировано в результате внутрипартийной борьбы в Народно-демократической партии Афганистана, оказалось втянутым в эту борьбу, стало ее жертвой… Восток с его изощренной придворной борьбой, коварством, двуличием, жестокостью оказался не по зубам кремлевским руководителям, позволившим втянуть себя в роковую авантюру».

Вместе с тем главная стратегическая цель США — овладение афганским плацдармом с последующим переносом вооруженного конфликта на территорию советских республик — оказалась реальной и полностью отвечавшей их геополитическим интересам. Разве американские базы не появились в этом жизненно важном для России регионе?

Другое дело, что принятие такого чрезвычайного для государства решения, как направление экспедиционного корпуса в чужую страну, безусловно, должно быть просчитано до мелочей со всеми «за» и «против». К сожалению, этого не было сделано. Как пишет Н. Леонов, «никакой проработки на уровне экспертов-международников и специалистов по Афганистану не проводилось. Могу заверить, что в разведке, в информационно-аналитическом управлении, никто ничего не знал о готовившейся акции, хотя мы располагали всеми доступными материалами об обстановке в этой стране. Наше мнение осталось невостребованным… Приходится констатировать, что при оценке политических последствий планировавшихся акций политбюро положилось на традиционное русское «авось». Подготовка велась только в военном плане. Разведка причастна лишь к операции по переброске Бабрака Кармаля из Чехословакии, где он находился в конце 1979 года, в Афганистан… Все оперативные меры разведки, принятые для обеспечения успеха операции по вводу войск, носили вспомогательный характер…»

Между тем усилия США были направлены на оказание значительной военной и финансовой помощи оппозиции, а также поставки для моджахедов — от снайперских винтовок до «Стингеров».

Ветеран внешней разведки В. Кирпиченко полагает: «Тезис о том,что ввод наших войск в Афганистан был ошибкой советского руководства, получил широкое распространение в мире, и в этом никто уже как бы не сомневается. Мне кажется, что не сам ввод войск был трагической ошибкой, а именно их присутствие там в течение 10 лет. Введя войска в Афганистан и оставшись там на долгие годы, мы дали хороший повод США для более активного вмешательства в дела этого региона и обеспечили ему надежных союзников в проведении антисоветского курса… Советское руководство не предусмотрело реакцию мусульманского мира на ввод войск. Мы потеряли в этом мире друзей и приобрели много врагов, да и движение неприсоединения отвернулось от нас. Но главное — это то, что при принятии данного решения были полностью проигнорированы вопросы внутреннего положения в СССР. Высшие руководители продолжали верить в монолитность нашего общества, национальное единство, надежность армии и неисчерпаемые экономические возможности… Самое же прискорбное состояло в том, что не была учтена реакция населения на гибель наших солдат в Афганистане. Смерть и увечья тысяч молодых людей во имя непонятных «стратегических интересов» с каждым днем подрывали доверие населения к своим руководителям. Горькие плоды афганской трагедии мы пожинаем и по сию пору»…

Скоропалительным и явно политизированным постановлением Съезда народных депутатов СССР от 24.12.1989 г. «О политической оценке решения о вводе советских войск в Афганистан в декабре 1979 года» эта акция была объявлена заслуживающей «морального и политического осуждения». Стоит ли говорить, каким безжалостным ударом явилась эта горбачевская формулировка для участников афганской кампании и родственников погибших воинов. И не она ли породила в умах военных и гражданских чинуш подлую фразу, обращенную к ветеранам-«афганцам»: «Мы вас туда не посылали!»

В ходе афганской войны было убито, скончалось от ран и болезней 13833 человека, в том числе 1979 офицеров. Ранено 49985 человек, из них 7132 офицера. Стали инвалидами 6669 человек. Погибли 576 военнослужащих органов КГБ. Более 200 тыс. человек награждены орденами и медалями, 76 человек стали Героями Советского Союза.

Через Афганистан прошли 546255 человек (сведения Генштаба ВС СССР на 1989 г.) По уточненным данным, в афганской кампании участвовали 620 тыс. военнослужащих и гражданского персонала. За 10 лет войны перебежчиками оказались не более 20 человек.

Досужие разглагольствования политологов и журналистов о якобы имевшем место военном поражении Советского Союза, результатом которого и стал вывод войск, не соответствуют действительности. Наши солдаты и офицеры, верные воинской присяге, сражались с противником в традициях русской армии, проявляя мужество, стойкость и отвагу, честно и самоотверженно исполнив свой воинский долг. Никто не может упрекать их в малодушии, непрофессионализме и мнимом синдроме пораженчества.

Вывод войск из Афганистана был обусловлен совсем иными обстоятельствами. Москва убедилась, что урегулирование афганского кризиса военными средствами контрпродуктивно, т. к. «операции приобретали характер полицейских, карательных мер, в результате мы втянулись в войну с народом, а она бесперспективна» (из донесений советских военных советников в Центр). Кроме того, в СССР назревал политический и экономический кризис, вызванный «перестройкой». Деструктивные процессы в экономике, политике, идеологии разъедали государство и общество. Руководство страны откровенно провозглашало отказ от прежних идеологических и социально-экономических принципов, явно поступаясь традиционными геополитическими интересами. Кардинально менялись внешнеполитические ориентиры, во имя которых войска находились в Афганистане. Их разрекламированный вывод был своего рода карт-бланшем для сохранения доверия народа к обанкротившейся горбачевской команде. Прошедшие через жестокую войну воины поняли это не сразу. Они возвращались домой, окрыленные надеждой на благодарность государства за перенесенные тяготы и лишения. Но оказались в стране, раздираемой противоречиями и равнодушной к их проблемам. Покидая Афганистан, многие из них не думали, что в них будут стрелять уже их бывшие соотечественники в разгорающихся «горячих точках». Что «демократическая» власть Ельцина, сменившая горбачевщину, учинит кровавую бойню в Москве в октябре 1993 г. Что тысячи молодых ребят погибнут в Чечне… Многим ветеранам-«афганцам» суждено было пережить нелегкие времена и тяжелый «афганский синдром»…

Через ту войну прошли 2034 орловца, 61 из них погиб, 153 стали инвалидами. За проявленное мужество 217 земляков награждены орденами и медалями, в том числе 55 — посмертно.

Не миновала афганская война сотрудников органов внутренних дел и чекистов. В числе ветеранов управления — 34 пограничника-«афганца». 15 офицеров Управления КГБ по Орловской области с честью выполнили интернациональный долг, участвуя в боевых операциях и контрразведывательных мероприятиях, взаимодействуя с афганскими коллегами. Все они награждены боевыми орденами и медалями СССР и ДРА.

Первая награда орловцев за афганскую кампанию была вручена Валерию Николаевичу Курилову, участнику штурма дворца Тадж-Бек, резиденции диктатора Амина. Подполковник в отставке Службы внешней разведки России, он более семи лет провел в служебных командировках в Афганистане и странах Африки. Об уникальной операции спецназа КГБ и изнанке афганской войны разведчик-диверсант честно рассказал в документальной книге «Шторм-333».

Накануне седьмой годовщины вывода войск в Москве вышел первый том (из двух) «Книги памяти» о советских воинах, погибших и пропавших без вести. Кроме военнослужащих 40-й армии, в нее были внесены военнослужащие и гражданские лица МВД и КГБ, а также других министерств и ведомств бывшего Союза, погибших на афганской земле.

К 90-летию органов ВЧК—КГБ Управлением ФСБ по Орловской области издана книга «На страже государственной безопасности». Один из ее разделов посвящен офицерам, прошедшим через ту войну.

О всех орловцах — участниках афганской кампании, живых и погибших, рассказывают редкие документы, письма, воспоминания и фотографии, опубликованные в 11-м томе областной «Книги памяти» (Орелиздат, 2003).

Ежегодно орловская региональная организация ветеранов-«афганцев» отмечает день вывода войск из Афганистана, отдавая долг памяти павшим.

Обращаясь к ветеранам, один из руководителей организации «Шторм-333», бывший начальник Управления «С» (нелегальная разведка) ПГУ КГБ СССР генерал-майор Ю. Дроздов говорил: «Мысленно возвращаясь в прошлые годы, мы с гордостью осознаем, что в течение долгих лет этой войны были верны присяге и вышли не побежденными, а выполнившими свой долг перед Отечеством. Что бы ни говорили сегодня о событиях в Афганистане тех лет, каждый ветеран-«афганец» должен помнить, что мы защищали южные рубежи нашей Родины. Для тех, кто вышел живым из этой войны, пройдя ее дорогами через горные хребты и ущелья на Кабул, Герат, Кандагар, Джелалабад и Джавару до границ Пакистана, до конца останутся святыми слова: «У «афганцев» нет границ между государствами. Есть только время «за речкой и после нее». Пусть мы постарели, пусть многое не так, как нам хотелось, но «афганское» братство — это единая, монолитная сила, преданная Отечеству, России, призывающая к справедливости и к созидательному процессу в обществе. Наша задача не только беспристрастно смотреть друг другу в глаза, отвечая на волнующие вопросы, но и требовательно участвовать в укреплении стабильности и безопасности нашей страны… Возвратившиеся из Афганистана воины хлебнули лиха и незаслуженных обвинений со стороны части политиканов и их прилипал, пережили и это унижение и напоминают обществу и его руководителям, что поругание тяжелого труда солдата, выполняющего приказ военно-политического руководства с верой в его справедливость, разрушает боеспособность армии. Оскорбив и унизив солдата, лидеры государства и общества лишают себя права на защиту с его стороны. Опасность, вновь нависающая над нашей страной, настоятельно требует исправить эту ошибку, пока не поздно…»

Русские из Афганистана давно ушли, но природа американского глобализма «не терпит пустоты». В многострадальную страну, уставшую от кровопролития, политических интриг, грабежей, пришли США и их союзники по НАТО. Опасная игра на шахматной доске Афганистана продолжается.

Юрий Балакин, полковник в отставке, ветеран органов госбезопасности.