«Не убий» — гласит одна из десяти христианских заповедей. «Почитай отца и мать своих» — гласит другая. «Каждый имеет право на жизнь» — сказано в статье 20 Конституции России.

Этими словами не случайно начинается этот очерк. Они — наш единственный комментарий к чудовищной истории, которая будет рассказана ниже. К этим вечным истинам трудно добавить что-либо ещё. И пусть сердце каждого читателя само ответит на те вопросы, которые возникнут по прочтении материала, потому что иной раз даже как бы вполне нормальные и благополучные люди считают, что нет ничего особенного в том, что ребенок поднял руку на родителя: последний сам в этом виноват…

Эти люди живут рядом с нами.

…Последние лучи заходящего сентябрьского солнца выглянули из-за туч, вспыхнув багряным огнем в листьях боярышника и рябин всего на несколько минут, отражаясь алым светом в окнах домов. Начал накрапывать дождь. Яркие краски осени постепенно размывались холодными каплями, растворяясь в томительно угрюмых городских осенних сумерках.

Вадим Муравьёв не прятался от дождя, даже зонт, который он держал в руке, открывать не стал: дождь действовал освежающе на его разгоряченную голову. До места ему оставалось пройти совсем немного. «А вот и береза, за ней дом Марика. Не ушёл бы куда», — подумал Вадим, сворачивая с центральной улицы. Свет в окнах знакомого дома горел, и он прибавил шагу. В пакете дружно позвякивали бутылки водки. «Скорей бы уже», — тихо произнес он вслух. Постучал. Дверь открыл Марат:

— Привет, заходи.

— И Макс здесь? Отлично, — Вадим быстро зашел в дом. — Ну что, давай, наливай за встречу. Слушай, Марик, а как оно на зоне? Жить можно?

— Жить можно здесь, — Марату Воронову не хотелось ворошить своё прошлое: попался на краже, отсидел свое.

— Жить будем здесь, — медленно, тягуче произнёс Муравьёв и сразу же быстро добавил уже совсем другим тоном: — Пойдём выйдем, дело есть.

Марат знал, что Вадим уже почти год живет в квартире со своей девушкой, студенткой Мариной, знал и о том, что его мать вместе со своим сожителем работает в Москве, а когда они приезжают в Орел — пьянствуют. У них постоянно возникают скандалы по поводу квартиры. Сын предлагал матери разменять её, чтобы жить отдельно, но она на это не соглашалась. Скандалы, драки возникали вновь и вновь…

Поэтому очередному рассказу Муравьёва о том, что он не может договориться с матерью и её сожителем, Марат ничуть не удивился.

— Марик, помнишь, ты говорил, что, если будут проблемы, ты мне поможешь?

— Я от своих слов не отказываюсь. В чём дело?

— Запугать их надо, чтобы попритихли… Избавиться от них…

«Стало быть, убить», — подумал Марат, но ничего не сказал, а лишь продолжал слушать своего собеседника.

Дождь тихо шёл, серебряными каплями отражаясь в свете фонарей, приглушая страшные слова о будущем убийстве.

Муравьёв уже давно подыскивал киллера, но безуспешно. Молчание Марика он расценил как согласие, а потому охотно рассказал, что уже купил ножи, приобрел «болгарку». Распределил он и роли: Марат должен был убить, а сам Вадик позаботится о том, чтобы трупы исчезли и их никогда не нашли, а если и нашли, то не опознали… Воронов согласился. А воодушевленный Муравьёв продолжал:

— Надо ещё кого-нибудь найти… Сорок «штук» за двоих…

— Максу деньги нужны. Он согласится.

Расчет Марика на Максима Ермолаева, действительно, оказался верен. Двадцатилетний парень, получив среднее специальное образование, нигде не работал, женат не был. При этом любил хорошо одеваться и приятно проводить время, не на выставках, конечно. Ни мать Муравьёва, ни её сожителя Лаврова он не знал, а на предложение согласился только из-за вознаграждения.

— Завтра заеду, всё обсудим, — Вадик растворился в вечерних сумерках.

Дождь усилился, поднялся ветер. Ермолаев вернулся в дом.

— Задаток оставил, — сказал он, обращаясь к Марику, и показал три тысячи рублей. — Завтра зайдёт.

— Наливай!

На следующий день Муравьёв приехал к Воронову около трёх часов дня. Марик с Ермолаевым уже ждали. Втроём они обсудили детали убийства. Вадик отдал Максиму ещё семь тысяч рублей, пообещав полностью расплатиться с Вороновым после убийства. В тот же день, парой часов раньше, Муравьёв заезжал на рынок, в торговую точку, где работала Марина. В руках у него были завернутые в бумагу ножи, он был сильно возбужден, явно нервничал. «Он их убьет», — промелькнула мысль в её голове, но девушка тут же запретила себе думать об этом. «Он просто их приструнит. Просто приструнит…» — повторяла она себе. Разговор не клеился: пустые вопросы и столь же пустые ответы. Вечером в квартире, где они жили, девушка увидела приобретённые Вадиком ножи, но ничего спрашивать не стала.

Утром Марина встала на учёбу пораньше. Муравьёв уже проснулся и нервно ходил по квартире. Вскоре в коридоре послышался шум и голоса: из Москвы приехала мать Вадика Надежда Николаевна вместе с Лавровым. Девушка поспешила уйти. Вслед за ней ушёл и Муравьёв.

Через пару часов он позвонил Воронову и Ермолаеву:

— «Москвичи» приехали…

Они договорились встретиться у дома Вадика, подождать, пока его мать с Лавровым уйдут из дома. Ждать пришлось недолго. Уже в квартире Муравьёв дал им ножи, один оставил себе. Чтобы скоротать время, решили выпить.

27 сентября 2007 года. Часы показывали почти пять часов дня, когда в замке входной двери повернула ключ вернувшаяся домой Муравьёва вместе с Лавровым. В квартире наступила гробовая тишина. Ермолаев бесшумно встал в дверном проёме, ведущем из коридора на кухню. Воронов застыл на кухне, Муравьёв — в комнате.

— Вадик, ты дома? — Надежда Николаевна была в приподнятом, благодушном настроении. — Вижу, дома. Андрей, отнеси пакеты на кухню, сейчас ужин будем готовить.

— О, у нас гости, — Лавров не спеша проследовал на кухню мимо Ермолаева. Вслед за ним пошла и женщина. И как только она поравнялась с Максом, он нанес ей ножом удар в сердце. Вадик безмолвно стоял рядом.

— Вадим?! Андрей!.. — мать смотрела в глаза сыну, медленно оседая на пол и теряя сознание. В его взгляде в тот момент было что-то нечеловеческое: это был не зверь и не человек, а некое существо, не скрывающее своего превосходства и торжества, своей дикой радости…

Лавров бросил пакеты и кинулся к женщине. В это время Воронов клинком ударил его в спину. Андрей пытался сопротивляться, однако недолго. Муравьёв, перешагнув через тело матери, молча вошёл на кухню, выхватил нож из рук Воронова и начал наносить им удары Лаврову. Выпускник Орловского медицинского колледжа, Вадик прекрасно знал анатомию и хирургию, поэтому каждый его удар был выверенным: один в живот, два в спину, ещё один в область шеи, последним ударом он пробил грудную клетку… Несколько минут — и всё было кончено…

Муравьёв вышел в комнату. Взял телефон. Первым он набрал номер Марины. Разговор был коротким:

— Мешки для мусора привези. Большие. И побыстрее. Всё, конец связи.

Вторым человеком, которому позвонил Муравьёв, был Герасимов. К тому времени они уже были знакомы пару лет, и именно с его помощью Вадик хотел найти киллера для убийства своей матери и её сожителя. С ним он уже говорил и о том, что хочет «попугать» «москвичей», чтобы «попритихли». Тогда Герасимов дал свое согласие, что в качестве «массовки» поприсутствует при разговоре «по душам», поэтому звонку Муравьёва не удивился, быстро оделся и уже через полчаса был на месте.

Дверь оказалась заперта изнутри. Герасимов позвонил. Долго никто не открывал. Когда он переступил порог квартиры, то увидел в коридоре кровь на полу, на обоях, а в проёме двери, ведущей в комнату, — труп женщины с бледным лицом и глубокой раной в области сердца. В комнате на полу лицом вверх лежал труп мужчины. Герасимов прошёл на кухню. Воронов и Ермолаев пили водку, закусывали. Муравьёв был явно доволен произошедшим и говорил Максу и Марику, что даже не знает, как их отблагодарить. Одурманенные алкоголем убийцы, хвастаясь один перед другим, наперебой рассказывали Герасимову подробности произошедшего. В это время пришла Марина. Увидев кровь и трупы, она бросила пакет с мешками и выбежала из квартиры на улицу.

Ветра не было, но ей казалось, что прохладный осенний воздух обжигает её кожу. Она ничего не видела перед собой и отказывалась осознавать произошедшее.

— Они их убили. Теперь вам никто не будет мешать, — за спиной, совсем рядом, услышала она голос догнавшего её Герасимова.

Девушка посмотрела ему в лицо и сначала медленно начала отступать назад, а затем бросилась бежать. Ноги привели её к сестре. Марина сбивчиво рассказала ей о произошедшем, а потом забылась в беспокойном сне.

Герасимов тем временем вернулся в квартиру.

— Так, вы вместе с Максом пойдёте за футбольное поле, выкопаете там яму, а я тут всё сделаю сам, — распорядился Муравьёв.

Герасимов и Ермолаев, взяв лопату, ушли. Марик поудобнее устроился в кресле в комнате и заснул, а Муравьёв тем временем стал затаскивать трупы матери и Лаврова в ванную. Потом вытер кровавые разводы на полу в коридоре. Перебрался в ванную и… приступил к расчленению трупов. Разложил части тел по пакетам. Положил всё в большую сумку.

Стояла уже глубокая ночь, когда Муравьёв вместе с Герасимовым и Ермолаевым спустились из квартиры, быстрыми шагами прошли по двору, пересекли футбольное поле. Оглянулись. Кроны деревьев скрывали их от окон многоэтажных домов. Ветра не было, стояла тяжелая тишина. Пакеты с туловищами и конечностями убитых закопали в подготовленной яме. Когда вернулись в квартиру, Марик уже проснулся.

Вчетвером они взяли мешки, где были головы, кисти рук убитых, а также ножи, пила, окровавленная одежда Ермолаева и Муравьёва, и выбросили всё это с подвесного моста в реку Оку в районе садоводческого общества «Дружба».

— Дело сделано, — довольно произнёс Муравьёв.

Убийцы разошлись по домам.

…Марина пришла в квартиру к вечеру следующего дня. Полы в коридоре были в крови, обои на стене частично содраны, палас из комнаты стоял свернутый в углу в коридоре. Муравьёв был дома, он обрадовался, увидев Марину, рассказал ей подробности произошедшего. В тот же вечер девушка вымыла полы; палас и тряпку со следами крови выбросили на улицу. На следующий день они купили новые обои и поклеили их в коридоре.

В первых числах октября Муравьёв попросил у Марины денег для расчета с Вороновым и Ермолаевым. Девушка взяла у своей матери кредитную карточку и сняла 30 тысяч рублей, сказав, что Вадику очень нужны деньги. Родители не возражали. Лишних вопросов не задавали.

Раскрыть преступление помог случай. Николай Бобров утром 14 октября 2007 года отправился на рыбалку на Оку в районе парка «Ботаника». Забросив в очередной раз удочку, мужчина вытянул из реки необычный улов: мешок с частями тела убитых Муравьёвой и Лаврова. Он тут же сообщил о случившемся в милицию. Оперативники сработали быстро и профессионально. Через несколько дней убийцы были задержаны.

17 июня этого года Орловский областной суд вынес приговор по данному делу. 17 лет в колонии строгого режима проведёт Марат Воронов, Максим Ермолаев — пятнадцать. Они признаны виновными по п. «з» ч. 2 статьи 105 УК РФ (убийство из корыстных побуждений или по найму). Герасимов и Марина Васильева признаны виновными по статье 316 УК РФ (укрывательство преступления), они заплатят штраф в доход государства в размере 180000 и 100000 рублей соответственно. В тот день не был оглашен приговор Вадиму Муравьёву — в связи с заболеванием в отношении него уголовное дело выделено в отдельное производство. И ему ещё предстоит предстать перед судом.

«Не убий» — гласит одна из десяти христианских заповедей. «Почитай отца и мать своих» — гласит другая. «Каждый имеет право на жизнь» — сказано в статье 20 Конституции России…

(Имена героев материала изменены.)

Дина ЯГУПОВА, помощник председателя Орловского областного суда.