«Заработали» при исполнении

В череде уголовных дел, которые проходят через Заводской суд г. Орла, за последний месяц можно выделить два дела, связанных с сотрудниками правоохранительных органов. Оба они — из разряда коррупционных, то есть вполне злободневных. Однако приговоры судов по этим преступлениям, относящимся к категории тяжких, вызвали неоднозначную реакцию в районной прокуратуре Заводского района. Далее рассказывает старший помощник прокурора, государственный обвинитель Ирина Вячеславовна АНОХИНА, принимавшая участие в процессах.

Три года за четыре тысячи

— Сразу должна сделать оговорку, что по обоим приговорам поданы кассационные жалобы, то есть решения районного суда формально не вступили в законную силу, и поэтому настоящие фамилии наших «героев» называть пока не буду.

Первое дело — это классический случай ловли взяточников на наживку. На этот раз «в прицел» отдела собственной безопасности УВД попал старший лейтенант милиции, который с января 2007 года занял должность зам. командира взвода в отдельном батальоне ДПС ГИБДД. Прежде он служил во вневедомственной охране, но, видимо, счел прежнюю работу с ее зарплатой не соответствующей своим материальным и духовным запросам. В ГАИ поле деятельности представлялось ему гораздо более широким.

И, действительно, в ОСБ стали поступать сигналы о том, что старший лейтенант не брезгует брать деньги с водителей. Уже в апреле того же года ему самому устроили «проверку на дороге». Для этого на ул. Планерной, где должен был пролегать маршрут патрульной машины, была инсценирована легкая авария с участием двух автомобилей. И вот в полночь появилась машина ДПС, за рулем которой сидел замкомвзвода.

Он сначала, не выходя из машины, спросил, вызвали ли участники ДТП опергруппу. Те ответили, что вызвали. Но старший лейтенант решил осмотреть «аварию» лично, попросил водителей предъявить документы. Тот шофер, что прикидывался пострадавшим, сразу предъявил все документы — и личные, и на автомобиль. А вот второй водитель, который изображал нетрезвое «лицо кавказской наружности», заявил, что водительского удостоверения у него нет. Есть только документы на машину.

Как это принято в практике ГИБДД, обоих водителей посадили в служебную машину для дальнейшего разговора. Первого, так называемого пострадавшего, вскоре из салона попросили, а второй, дыша в лицо инспектору только что выпитым алкоголем, начал предлагать «урегулировать ситуацию». Правда, водительское удостоверение у него все-таки нашлось, но оперативная диктофонная запись, представленная в суд, ясно зафиксировала, что сотрудник ДПС учуял запах спиртного: «В нетрезвом состоянии вы ездите».

Если следовать служебной инструкции, то сотрудник ГИБДД должен был сделать буквально три действия: 1) проверить, действительно ли участники ДТП звонили дежурному, 2) отвезти «кавказское лицо», вызывающее подозрения, хотя бы на медицинское обследование, не говоря уже об установлении личности. И, конечно, составить протокол об административном правонарушении, если состояние опьянения подтвердится. Ничего этого старший лейтенант делать не стал. Просто принял решение «договориться».

Фактором договоренности стала сумма всего в 4 тысячи рублей. Высадив из машины второго сотрудника ГИБДД (наверное, чтобы не делиться?), замкомвзвода принял взятку в виде четырех тысячных купюр. «Кавказец» положил их в бардачок милицейской машины, а затем «старшой» переложил их себе в брючный карман. На том и расстались.

Через несколько минут и машина ДПС, и карманы форменной одежды были обысканы сотрудниками ОСБ. В флюоресцентном свечении выявились и помеченные купюры, и места, куда их перекладывали. Так же засветились и тампоны, которыми были взяты анализы с рук старшего лейтенанта. Отпираться было бесполезно.

Однако на суде наш «герой» вину в совершении преступления признал лишь частично. Да, аварию видел, выходил разбираться, разговаривал с водителями. Но ни от кого из них запаха спиртного не чувствовал, представленные документы оказались в порядке, поэтому ни о каком нарушении закона и речи не шло. Один из водителей положил деньги в бардачок, а почему — не объяснил. Замкомвзвода решил оставить эти деньги на ремонт служебной машины. Когда сотрудники ОСБ задержали патрульную машину и начали допрос с обыском, он сразу же признался в том, что получил энную сумму. И выдал ее добровольно.

В суде, чтобы восстановить полную картину, пришлось допрашивать свидетелей, понятых и сотрудников ОСБ. В конце концов, на основании их показаний и экспертиз (свечения купюр и записи диктофона в патрульной машине), суд пришел к выводу, что сотрудник ГАИ сам назвал «цену решения вопроса», да еще и торговался. Суд приговорил его к трем годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима.

Вообще-то санкция статьи 290 УК РФ, часть 2 («Получение взятки должностным лицом за незаконные действия») предусматривает срок наказания от трех до семи лет. Из материалов дела явно усматривается, что сотрудник ГАИ был взят на контроль ОСБ по причине регулярного нарушения своих должностных обязанностей. Мотивы этих нарушений лежат на поверхности — стремление незаконно обогатиться, пользуясь служебным положением. Но тем не менее суд счел возможным назначить офицеру, который опорочил не только свое звание, но и всю систему ГАИ, минимальное наказание. Наверняка такой урок не пойдет впрок другим работникам Госавтоинспекции, которые тоже хотели бы заработать на «маршруте патрулирования». Но одно дело — заработать честно, выполняя должностные обязанности, и совсем другое — «срубить по-легкому», используя свои погоны.

Три года за пятьсот

Второе дело вообще вызывает массу вопросов. Здесь человек, принятый на работу в Федеральную службу исполнения наказаний, пошел на поводу у преступников. Дискредитировал органы УФСИН, опорочил честь сотрудника государственной службы. Но отделался, как увидим дальше, легким испугом.

Суть дела состоит в том, что в СИЗО № 1 г. Орла младший инспектор отдела режима передал своему знакомому заключенному в камеру сотовый телефон, готовый к работе. С оплаченным трафиком и зарядным устройством. На такое грубое нарушение режима сотрудник УФСИН согласился всего за… пятьсот рублей. В ходе предварительного следствия инспектор признался, что хотел таким образом подзаработать, так как официальной зарплаты (8100 руб.) ему на жизнь не хватало.

Нарушение выявилось очень быстро, несмотря на то что сотрудник прибегал к основам конспирации. Всего две недели потребовалось оперативной части СИЗО, чтобы «разработать» канал «телефонизации» и его фигурантов. Между прочим, «сдали» младшего инспектора сами же заключенные, как только в камеру к ним пришли оперативники.

В ходе служебной проверки, а затем и следствия было установлено, что наш «герой» издавна имел связи с преступными элементами. «Нормальные, приятельские отношения», как записано в протоколе допроса. Сам он якобы не придавал значения тому, что общается с ворами и грабителями. Оно и понятно: Орел — город маленький, с кем тут еще общаться сотруднику СИЗО? Но представители преступного мира берут на заметку всякого «хорошего знакомого», который попал на работу в известные ведомства. И не только ради того, чтобы вместе отдохнуть на природе. Поэтому когда уголовный элемент увидел в СИЗО своего знакомого в погонах, тут же вызвал его «на разговор». Мол, ты помнишь, друг…

И младший инспектор вспомнил. Сначала принял записку от зэка, в которой было указано, к кому и по какому телефону обратиться. Затем встретился с сообщником «Мухи» и вместе с ним купил весь телефонный набор (аппарат, SIM-карту, зарядное устройство), положил деньги на счет, а коробку предусмотрительно выбросил на мусорку. Сначала в СИЗО пронес телефон, передав его в камеру через форточку в двери. Через несколько дней отдал и зарядное устройство, благо камера находилась на первом этаже и можно было воспользоваться подоконником. Кстати, плату получил только через две недели, и то вроде бы случайно. По материалам дела выходило, что никто с ним и не собирался расплачиваться. Младшему инспектору самому пришлось напоминать о себе и обещанной «оплате труда».

Но в СИЗО, который за свою столетнюю историю уже наработал опыт в пресечении незаконных передач, честные работники не дремали. И уже при первом же «душевном» разговоре в кабинете начальника подозреваемый признался во всем. Даже потом помогал следствию, то есть попросту назвал всех, кто заказывал и оплачивал «музыку». Как говорится, дружба дружбой, а табачок врозь.

Несмотря на видимое признание вины и помощь подсудимого следствию, прокуратура всё же считает, что наказание в три года условно — это уж слишком. Конечно, есть здесь смягчающие обстоятельства — то есть ранее не привлекался, по месту жительства характеризуется положительно и пр. Но в сопоставлении с моральным уроном, нанесенным Федеральной службе исполнения наказаний, а главное — со степенью общественной опасности данного деяния условное наказание, пусть и сроком на три года, выглядит смехотворно. Можно сказать, что сотрудник УФСИН, допустивший неслужебные связи с заключенными, получивший взятку за нарушение закона, поплатился только местом работы. Из СИЗО он был уволен сразу после проверки, затем устроился продавцом в магазин, жил на свободе. И будет жить дальше, зарабатывая на жизнь продажей товаров. Но авторитет органов власти и интересы общества, которые он тоже продал, стоят, на взгляд прокуратуры, гораздо больше.

Если же сравнить приговоры по первому и второму делам, описанным здесь, то налицо явная несопоставимость наказаний, хотя речь в принципе идет об одной и той же статье Уголовного кодекса.

Записал А. Максимов.

самые читаемые за месяц